Несколько месяцев назад в Бердске стартовал проект «Социальный юрист» для людей с ограниченными возможностями здоровья и членов их семей. Бесплатной юридической помощью воспользовалось уже около ста человек. Почему о социальном юристе должны узнать все, читайте в нашем материале.
Роман Соломатин приехал в центр «Святитель Лука» в сентябре 2018 года, чтобы предложить бесплатные юридические услуги посетителям центра. В октябре социальный юрист Николай Лукьянов принял первого клиента — молодую маму с ребёнком-инвалидом, ей понадобилась помощь по семейным делам и жилищному вопросу. Так всё и началось.
Е. В.: Николай, расскажите немного о себе, пожалуйста.
Николай: Лукьянов Николай Евгеньевич, старший преподаватель права и философии Новосибирского государственного педагогического университета, преподаватель права школы №1 города Искитим, социальный юрист города Бердска. Моя специальность — юриспруденция, квалификация — правоведение. В службе «Социальный юрист» я консультирую, судебным представительством на данный момент не довелось заниматься. В этом у Романа Соломатина хороший судебный опыт. У каждого юриста немного своя специализация.
Е. В.: Вы работаете социальным юристом около восьми месяцев. Что можете в целом сказать о правовой грамотности Ваших клиентов — людей с ограниченными возможностями здоровья и членов их семей?
Николай: Думаю, мой ответ Вас не удивит. С правовой грамотностью у наших клиентов всё настолько плохо, что порой стоит задача просто убедить человека, что его проблема вообще регламентируется законом. То есть, убедить клиента прочитать закон. Люди склонны вверять себя тому, что они где-то услышали, увидели по телевизору, и так далее. Или же человек доверяется словам отдельных некомпетентных чиновников.
Е. В.: Даже так? Чиновники порой проявляют правовую некомпетентность?
Николай: Конечно. Не только чиновники, но и представители учреждений, образовательных, медицинских. У нас, например, была ситуация, когда ребёнку была необходима индивидуальная программа обучения, а её не хотели принимать, ссылаясь на то, что это нарушает права ребёнка на образование. Однако на деле законодательство говорит иначе: образование должно соответствовать интересам ребёнка. Есть ещё одна проблема, связанная с правовой грамотностью. Люди у нас имеют психологический барьер перед посещением юриста, не верят в бесплатную юридическую помощь. Возможно, подозревают обман или аферу. Особенно если человек уже сталкивался с последствиями своей доверчивости, если кто-то его в прошлом обманул.
Е. В.: Ну да, возможно, недоверие к юристам характерно для нашей культуры. С каким проблемами к Вам можно обратиться?
Николай: Наша служба создана для помощи людям с ограниченными возможностями здоровья, а у таких людей проблемы правового характера могут быть самыми разными. От наследования имущества до медицинской помощи, от бракоразводного процесса до трудовых споров. Приходят по вопросам алиментов, получения образования, оформления льгот и так далее.
Е. В.: Вы принимаете по записи?
Николай: Да, по предварительной записи, по средам. Записаться можно через общий телефон медицинского центра «Святитель Лука», у администратора. Конечно, есть задача информирования наших потенциальных клиентов, но это уже вне моей компетенции. Пока бесплатной помощью воспользовались около ста человек. Если поток клиентов увеличится, можем ввести второй приёмный день.
Е. В.: Сколько длится Ваша консультация и каков её результат?
Николай: Консультация длится обычно около часа, иногда больше. Клиент приходит с вопросом и с документами. В итоге клиент получает выписки из статей закона, он вооружён для отстаивания своих законных прав. Иногда мы не выписываем всю необходимую законодательную базу, там порой очень большое содержание, да и клиенту сложно понять. Но основное (источник, статья, выдержка) — необходимо человеку предоставить. Часто человек приходит повторно: «Ой, а можно ещё вопрос? А вот ещё...» Ведь порой в первый свой визит клиент не может чётко сформулировать свои интересы, цели. В первый раз он приходит как чистый лист, поговорит и уходит, с тем, чтобы, так сказать, «переварить», обдумать свою проблему с юридической стороны. Во второй раз у него уже чёткий запрос. Это радует. Бывают ситуации, когда по ходу сопровождения случая находятся новые документы, новые возможности для действий. Конечно, часто клиент берёт паузу на сбор необходимых документов. По всем этим причинам далеко не всегда хватает одной консультации. Важно, что человек может вернуться к нам, и мы будем рады вновь помочь.
Е. В.: По сути, Вы не просто оказываете консультативную помощь, но и осуществляете социально-правовое сопровождение. Мне Елена рассказывала, что Вы ей уже восемь консультаций дали за три месяца по её сложной проблеме. Николай, приходилось ли Вам не просто консультировать людей, а писать для них запросы и исковые заявления?
Николай: Да, этим тоже занимаюсь. Помогаю составить пакет документов, запросы или заявления. Что касается исковых заявлений, мы, конечно, сначала стараемся проблему или возникший конфликт урегулировать без суда. Я всегда прошу, чтобы была обратная связь. Допустим, провели консультацию, составили заявление, и я прошу клиента уведомить меня об ответе. Положительный, отрицательный, на что ссылается ведомство, если бумагу «завернули». Это необходимо, чтобы работать дальше. Иногда и составления заявления не требуется. Достаточно дать клиенту выписку статей законов, на основании которых он может самостоятельно обратиться в те или иные инстанции, взаимодействовать с ними. А дальше следим за тем, как складывается это взаимодействие. Если нашла коса на камень, тогда мы вновь готовы подключиться к случаю. Если закон на стороне клиента, то дело, скорее всего, не дойдёт до суда.
Е. В.: Вы сопровождаете клиентов «Социального юриста» в судах?
Николай: Да, помощь «Социального юриста» это предполагает. Между прочим, социальное право — достаточно редкая специализация в России. Именно по социальным вопросам юристов мало, это не доходное направление деятельности. Социальных юристов на факультетах нигде не готовят. Да и самое законодательство социальной сферы находится в постоянном движении, происходит переход от социальной системы СССР. Перманентное реформирование.
Наши клиенты — люди с ограниченными возможностями здоровья. В законодательстве у этих людей много прав и льгот. Но когда доходит до реализации этих прав, то люди сталкиваются с множеством трудностей. Допустим, получение земельного участка. Формально у нас такая возможность есть, хотя не все и не любой участок может быть выделен. Но когда доходит до практики, то выясняется: очень мало социального жилья в целом, очередь огромная, проволочки с земельными участками. Лично моё мнение — надо работать непосредственно с администрацией, чтобы не упираться в стену и выстраивать конструктивный диалог.
Е. В.: Опишите Ваших обычных клиентов. Какое у Вас впечатление от работы с ними?
Николай: Мы с Вами находится в центре «Святитель Лука» для реабилитации детей с ограниченными возможностями здоровья. Так что, в основном, приходят мамы детей, которые получают помощь в этом центре. Мамы у нас молодцы, у них почти всегда есть папки, в которых лежат все документы, и мамы в целом более подготовлены к бумажной борьбе за свои права. Это приятно. А мужчин приходит меньше, по сравнению с женщинами. Так что с юридической стороны мужчины, получается, чуть ли не слабый пол. [улыбается]
Для наших клиентов обычное дело — это незнание закона и нежелание узнать. Вот человеку кто-то что-то сказал, и он упёрся в это. «Ничего не получится». Спрашиваешь: «Кто Вам сказал?» Выясняется, что что-то где-то слышал от того, кто знает специалиста, из третьих рук, можно сказать. Полная противоположность правовым нормам. Убеждаем человека, показываем статьи закона, читаем вместе.
Иногда клиенту нужно поговорить, высказаться уже после того, как собственно юридическую консультацию он получил. Если есть время, я обязательно слушаю клиента. Иногда во время таких искренних бесед выясняются юридические детали, на которые сам клиент не обращал внимания. С людьми надо разговаривать, и разговаривать по-человечески, потому что в процессе общения вскрываются порой важные подробности. Допустим, приходит ко мне клиент уточнить момент относительно своих алиментных обязательств, получает исчерпывающую консультацию и задерживается в кабинете поговорить. И в процессе беседы выясняется, что ребёнок проживает, вообще-то, с ним, с отцом, а он на сына ещё и алименты его матери платит. Когда я его спросил, почему он платит алименты матери в то время, как ребёнок с ним проживает, он был так удивлён. [улыбается]
Е. В.: Важно вникнуть и проявить внимание?
Николай: Конечно. Кстати, для ряда клиентов я — не первый юрист, к которому они обратились. Меня удивляет то, что некоторые юристы, оказывающие моим клиентам ранее услуги, не совсем компетентны в ряде вопросов. Наблюдал совершенно глупые процессуальные ошибки, допустим. Неверно составлен запрос или адресат заявления выбран неправильно. Это объяснимо, конечно. В юриспруденции, как и в любой специальности, есть люди разного уровня квалификации и компетентности. Если человек просто ткнёт пальцем на карте, то не факт, что ему окажут услуги высокого качества. Мне и самому порой приходится предлагать клиенту дать мне пару дней, чтобы дополнительно консультироваться с коллегами, имеющими опыт в данной сфере. Но лучше так, чем дать клиенту неполную информацию.
Е. В.: Николай, думаю, что Вы ещё и анализируете общую ситуацию, накапливаете данные. Какие проблемы характерны для Ваших клиентов?
Николай: Определённые закономерности уже просматриваются. Например, выяснилось, что при реализации прав на материнский капитал у людей есть выраженные трудности, и достаточно часто обращаются с этим вопросом. Медицинская помощь — в этом направлении тоже много проблем, и санаторно-курортное лечение условно можно отнести к этой сфере. Вопросы по образовательному праву встречаются довольно часто. Была пара вопросов по трудовому праву. Причём у родителей детей-инвалидов тоже есть определённые трудовые права, которые порой нарушаются. Также стоит отметить вопросы, непосредственно не связанные с инвалидностью как таковой: гражданско-правовые вопросы, вопросы семейных отношений и прав наследования. Со временем можно будет и статистику посмотреть. Если какие-то запросы встречаются часто, то надо по крайней мере такие проблемы вскрывать и озвучивать.
Е. В.: К Вам чаще обращаются родителей детей с ограниченными возможностями здоровья или совершеннолетние инвалиды?
Николай: Совершеннолетние инвалиды мало информированы о том, что мы их здесь ждём, и это — часть общей проблемы забвения взрослых инвалидов. У нас с Романом Соломатиным на одном мероприятии была ситуация, когда мы просто посмеялись: представители некоторых официальных органов удивили нас высказыванием, что «в Бердске вообще нет инвалидов». Видимо, они до 18 лет живут, а потом исчезают. На самом деле они сидят дома, потому что у них нет возможности ни передвигаться, ни где-то собираться, ни работать. Постепенно это приводит к апатии, десоциализации человека, и тут ему уже не до юриста.
Е. В.: Вот Роман Соломатин — колясочник, и притом прекрасно социализирован, успешный юрист. А Вы, Николай? Вижу, что Вы носите слуховой аппарат, к примеру.
Николай: Да, у меня есть пара серьёзных диагнозов, но моей работе это не мешает. Было бы замечательно, если бы каждый их наших клиентов жил полной жизнью, преодолев обстоятельства.
Е. В.: Может, у Вас есть личные мотивы для помощи людям с ограниченными возможностями здоровья?
Николай: Мне прежде всего результат интересен. Это — очень и очень радует, когда ты помог человеку отстоять свои законные права. Трудно даже передать, насколько это приятно. Но и сам процесс накопления опыта и практики социального юриста — для меня важен. Всегда хочется, чтобы мы как-то конкретно помогли решить проблему. К сожалению, иногда человек приходит со случаем, в котором уже ничего не сделаешь. Просто нет никаких возможностей ни в законодательстве, ни в судебной практике. Грустно, обидно, но ничем не можем помочь. Но если есть хоть какая-то возможность, мы старается. Обещаний не даём, мол, в сейчас в суд пойдём и всё выиграем. Сразу говорим — есть шансы, нет шансов, или что-то где-то попробовать можно. Но положительных результатов у нас уже достаточно много, и мы видим, что социальный юрист — нужен обществу.
Е. В.: Спасибо Вам за беседу, Николай.
Николай: Пожалуйста.
